• Игорь Владимирович, а стоило ли нам давать согласие на вступление в ВТО?

Конечно, мы сегодня слышим из уст представителей власти, что это дает предпринимателям большие возможностей, но так ли это на самом деле?

Нужно ли России вступать в ВТО? Спор на эту тему мне кажется немного искусственным. Мы уже в ВТО, только вне его правил. Поэтому у любой страны-участницы, особенно у доминирующих в этой организации, которые как раз и формируют правила «игры», был повод сказать, что наша страна ведет неправильную экономическую политику — и демпинг осуществляет, и какие-то преференции местным производителям дает — что это нехорошо.

Но ведь некоторые страны-участницы ВТО и демпингуют, и разные мероприятия по продвижению своих предприятий на международном рынке предпринимают, и дают преференции своим местным производителям. И в этих странах гораздо более серьезные преференции для «своих», чем у нас. Например, очень сильные — в США для сельхозпроизводителей. Нам такие и не снились. Участниками всемирной торговой организации используются очень серьезные защитные меры по недопущению на внутренние рынки иностранных производителей. Все это есть, но по правилам, которые приняты в ВТО. А это значит: переговорный процесс, убеждение международного сообщества в необходимости тех или иных мер и т.д.

Однако нельзя отрицать, что поспешно становиться участниками ВТО — опасно. Поэтому утверждение, что наша страна долго «раскачивалась», было верным. За эти десять лет, в течение которых длился процесс вступления во всемирную торговую организацию, те, кому надо было узнать обо всех «ловушках», рисках и подводных камнях, должны были это узнать. Но тут возникает вопрос: насколько отчетливо наши власти и предприниматели осознавали то, что вступление в ВТО — это строгие правила, которые надо выучить и, используя которые, надо отстаивать свои интересы?..

Конечно, можно услышать мнение, что мы выторговали для себя очень хорошие условия. Что у нашего сельского хозяйства есть еще 5-6 лет, в течение которых господдержка этой отрасли будет составлять 9 миллиардов долларов США. Так вот, 5-6 лет — это очень мало. Есть риск не успеть подготовиться за это время, если не начать прямо сегодня и понадеяться на наше российское «авось!».

• Что нужно делать, чтобы успеть?

Нужно изучить слабые и сильные стороны наших производителей.  Найти лидеров с горящими глазами, которые могли бы сформировать сильные команды, обучить персонал работать в 2-3 раза быстрее, достичь в разы лучшего качества, чем сейчас. А еще очень важно изменить мышление: не замыкаться горизонтами собственного города или села, района, республики или даже страны. Поле деятельности — земной шар. Нужно удовлетворять потребности зарубежных потребителей. А это не только отличное качество продукта, но и методология продаж, культура производства, этика ведения бизнеса, добровольная проверка качества. Кстати, о последнем.

В нашей стране слово «добровольное» ассоциируется с понятием «не нужно делать».

Это еще одно отличие в ментальности российских и зарубежных производителей. Потому что иностранцы воспринимают добровольную проверку качества, как возможность по собственному желанию показать потребителю, что его товар соответствует всем необходимым требованиям. И если нет знака, что продукт прошел проверку, зарубежный потребитель будет сомневаться и вряд ли его купит. Это российские производители должны взять на заметку. 

Думаю, чтобы повысить уровень подготовки наших производителей, нам нужно устраивать мероприятия, на которых успешные экспортеры могут поделиться своим опытом. Кроме того, нужно изучить меры защиты внутреннего рынка и меры доступа к внешним рынкам. Это демпинг, использование различных субсидий, знание тарифов импортных, экспортных и других таможенных пошлин, нетарифных мер, таких как лицензирование, квоты. Знание технических барьеров. К примеру, совсем недавно мы услышали про бензин «Евро 3», «Евро 4». Что это означает? Что наши нефтеперерабатывающие заводы нужно модернизировать, чтобы они выпускали бензин, соответствующий этим нормам.

Важно также, в частности, фермерским хозяйствам, объединяться, научиться жить в условиях кооперации. Например, кто-то берет на себя производство, кто-то сбор и первичную переработку, кто-то транспортировку и более глубокую переработку, кто-то логистику и продажу — то есть каждый занимается своим делом. И построение кооперационных связей, встраивание в них — это правильно. Хорошим примером в этом отношении может стать самый крупный фермерский кооператив в мире «Farmland Industries» со штаб-квартирой в Канзас Сити. Это кооператив третьего уровня, который содержит в себе более 1500 кооперативов второго уровня и тысячи «местничковых» кооперативов первого уровня.

• Кооперативы, логистика, изменение менталитета — насколько это реально сделать за 5 лет?

Я думаю, что если серьезно заняться всем вместе, включая и власть, и бизнес, то вполне реально. Тем более, предпосылки к этому есть. К примеру, разве мы могли предположить с вами 10 лет назад, что у таких региональных сетей, как «Смак», «Сахарок», «Акконд» появятся свои подсобные хозяйства, свинокомплексы, кулинарные цеха. Это все произошло потому, что сетям нельзя быть только продавцами, нужно еще и производить собственную продукцию.

Да, есть риск не успеть. Но если мы не вступим в ВТО, разве у нас будет шанс «завести» наиболее активную часть предпринимательства на повышение уровня качества, изменение менталитета и т.д? Если мы все время будем жить в теплице, в то время, когда весь мир живет, скажем, в тайге, разве мы сможем вырастить предпринимателей агрессивных, способных соревноваться и побеждать в конкурентной борьбе?

Сегодняшняя проблема россиян, которая во многом и является причиной страха перед ВТО, — жизнь в тепличных условиях во времена СССР.

Да, тогда была стабильность и люди знали, что их жизнь сложится так, как им нарисовали в детстве, в то время, как весь мир уже устраивал торговые войны, боролся за место под солнцем. Но когда случилась революция 1991 года, выяснилось, что мы не готовы ни ментально, ни психологически жить в условиях рыночных отношений. Поэтому могу сказать одно: в нестабильности — стабильность. Если наши бизнесмены будут понимать, что мир — нестабилен, и это — нормальное состояние, что выживание в этих условиях — это соревнование, тогда они будут знать, как действовать правильно.

• Но хотят ли они это понимать? На этапе, предшествующем ратификации закона о вступлении в ВТО, в прессе публиковались коллективные письма руководителей крупных российских производителей, которые «против». Почему такая реакция: от нежелания учиться и меняться? От страха перед конкуренцией?

Здесь очень много объективных и субъективных причин. Могло быть, например, такое: в стране двумя или тремя предприятиями химической отрасли производится какой-то компонент. Больше нигде - в нашей стране и только, например, в Китае и в Европе. А Минэкономразвития или Министерство промышленности РФ забыли об этом компоненте и в переговорном процессе не предусмотрели защитные меры для производителей. Естественно, сами компании понимают, что при таких условиях им, находящимся в меньшинстве, будет очень тяжело. Потому что есть демпинг со стороны зарубежных производителей. Конечно же, производители того самого компонента обращаются в Минэкономразвития. А у нас, как известно, есть разрыв между, например, предприятием и чиновником. Особенно федерального уровня. В министерстве не слышат или не хотят слышать. Поэтому руководители предприятий используют разные методы, чтобы достучаться до тех людей, в компетенции которых  вести переговоры по защитным и антидемпинговым мерам. Таких случаев может быть много. Поэтому здесь нужно меняться еще и власти. Она должна быстро реагировать на замечания производителей, выносить эти вопросы на переговорную площадку по антидемпинговым расследованиям и защитным мерам в рамках ВТО. В то же время и сами предприниматели не должны требовать от людей, которые сидят в министерствах, молниеностных решений по всем вопросам. Поэтому их задача — объединяться, находить проблемы, вырабатывать предложения, формулировать их правильным образом.

• Есть ли в Чувашии производители, которые уже освоили внешние рынки и вступление в ВТО им будет только на руку?

У нас 167 экспортеров в республике. Среди них ОАО «Промтрактор», ОАО «Химпром», ООО НПП «ЭКРА», ЗАО «ЧЭАЗ», ООО «ЧЕТРА-КЗЧ», ОАО «Акконд», ОАО «Чувашторгтехника». Кстати, о последнем предприятии. Оно производит оборудование для ресторанов и кафе. Очень высокая конкуренция на этом рынке. И цены на их продукцию не демпинговые. Тем не менее «Чувашторгтехника» сохраняет свои позиции. И поставляет свой товар и в Европу, и в Азию. По объему экспорта она в числе первых среди экспортеров Чувашии, а выросла компания из совершенно небольшого производства.

Все вышеназванные компании — уже игроки, они давно живут по правилам ВТО. И дальше развиваются. Но надо, чтобы экспортеров стало больше.

• Что же пока мешает потенциальным экспортерам в Чувашии и в России в целом?

В большинстве случаев продвижение продукции на зарубежные рынки ограничивают объективные экономические показатели: нужно производить превосходящие по качеству продукты по конкурентной цене. Барьерами становятся высокие цены на энергоносители, большие транспортные и непроизводственные расходы и так далее. А это значит, что необходимо сокращать издержки, регулировать тарифы, принимать другие меры внутренней защиты.

Конечно, мешает и отсталось технической базы. Нам нужно «перепрыгнуть» некоторый период по модернизации производства и техническому переоснащению. Необходимо сразу перейти на передовые зарубежные технологии, обучиться им. И тогда можно будет совершенствоваться. В этом смысле у китайцев очень хорошо налажена работа. Они просто стимулируют перенос технологий со всего мира в Китай. На этом взращивается целое поколение людей, уже работающих с этими технологиями. А дальше идет развитие. Это очень актуально для малого бизнеса. И что еще очень важно, повторюсь, — необходимо снижать административные барьеры.

Чиновник — это нанятый на деньги налогоплательщика менеджер — а не власть.

Поэтому как только этой мыслью проникнутся и сами чиновники, и предприниматели, которые должны отстаивать свои права — процесс развития рынка пойдет быстрее. Необходимо понять, что мы две стороны одного процесса под названием «Вперед, Россия!»

• Но мы все-таки говорим о том, как это должно быть, а как все это будет на практике? Будут собираться предприниматели, чтобы пойти к чиновникам...

Почему «будут»? Это уже есть на практике. И за последние 5 лет очень сильно изменилось взаимодействие власти и бизнеса. Посылы были даны и на федеральном уровне. Приведу пример: еще 10 лет назад понятие «административные барьеры» воспринималось «властями» как что-то обидное. Сейчас это словосочетание стало уже обиходным. И сами чиновники понимают, что это есть, сами начинают с этим бороться. Появились общественные советы при контрольно-надзорных органах. Я вам могу сказать как человек, который в этом принимает непосредственное участие: сегодня уровень разговора в этих общественных советах совершенно отличается от того, что был 5 лет назад. Раньше каждая сторона защищала свой мундир, сейчас же чиновники говорят: «Дайте нам фактуру, дайте примеры».

• Ранее Вы упомянули, что господдержка сельхозотрасли до 2018 года будет составлять 9 миллиардов долларов США? Это много или мало?

Это в разы больше чем сейчас, а сейчас — это «черная дыра». Туда много, что уходит, но эффективность пока не очень высока.

• Получается, это миф, что, если мы вступим в ВТО, государство не сможет субсидировать местных производителей? 

Конечно, миф. Как я уже сказал, правила «игры в ВТО» подразумевают и субсидии, и антидемпиноговые меры и защитные меры, и тарифные и нетарифные, и фитосанитарные. А если это все будет в рамках ВТО, значит у нас должна быть сильная переговорная команда Минэкономразвития и Минпрома: профессиональные лоббисы, которые будут защищать отечественных производителей.

• Мы говорили с Вами о предпринимателях. А что ждет в ВТО простых людей?
  

Если в ВТО мы вступим на «авось!» и не успеем подготовиться, то в течение некоторого времени народ будет жить хорошо. Появится много качественного товара на фоне высокой конкуренции, цены будут либо стабильными, либо в лучшем случае, низкими. Но тогда мы будем не участниками производства, а только потребителями. И отодвинемся на вторые роли. Конечно, для России это нехорошо. Поэтому нужно развивать собственное производство. А кто у нас работает на производстве? Тот самый народ, который получает зарплату, а потом тратит ее на товары и услуги. Так вот, если мы не разовьем производство: зарплаты у нас будут, как в «третьем мире» - низкие. Поэтому словосочетание «нашим конкурентным преимущенством является дешевая рабочая сила» для нашей страны является недопустимым.